Что должно вызывать беспокойство родителей и послужить основанием для обращения за консультацией к специалисту:
- Странные увлечения ребенка, например, исключительно мрачными и зловещими темами, героями, убийцами, кровавыми сценами.
- Перевоплощение ребенка в вымышленных героев или в любые другие живые или неживые объекты (паровозик, троллейбус, собака, супергерой и т.д.) с приписыванием себе их качеств, возможностей, с изменением поведения согласно фантазиям.
- Жестокое обращение с окружающими ребенка животными, птицами, насекомыми. Изобретательность в отношении пыток и мучений, придумываемых для них.
- Собирание и коллекционирование бытового мусора (косточек, оберток, волос, железок, бумажек и т.д.).
- Повторяющиеся приступы ночных страхов, с пробуждениями, криками, сильным аффектом испуга.
- Неадекватные высказывания по отношению к своим биологическим родителям о том, что «родители не мои», «вы мне – не родные», «лучше бы вас не было» и др., с проявлениями душевной холодности и отстраненности.
- Предпочтение одиночества играм со сверстниками.
- Манипуляции с предметами, в том числе с бытовыми (спичками, веревочками, бумажками и т.д.), вместо сюжетной, сюжетно-ролевой игры.
- Негативизм, например, ребенку предлагают сходить на горшок или в туалет, он отказывается и сразу после этого, надев одежду, мочится или испражняется.
Сочетание этих и других признаков может свидетельствовать о душевном неблагополучии ребенка, нарушении/искажении процесса развития, а в некоторых случаях – и о душевном заболевании. В таких случаях, чем раньше установлен диагноз и начато лечение (психофармакологическое, психотерапевтическое) в сочетании с коррекционно-педагогическими мерами, тем лучше прогноз заболевания, социально-психологическая адаптация ребенка.
Для пытливых умов
«Особенную тревогу вызывает такое событие, как бессмысленное убийство, совершенное либо в состоянии, предшествующем шизофрении, либо на ранней стадии шизофрении. Мотивировка, судя по внешним признакам, отсутствует, деяние осуществляется с бесчувственной жестокостью, на смену которой не приходит ни понимание, ни сожаление» (Карл Ясперс «Общая психопатология»).
Пожухлый лист…
Чьими глазами авторы фильма показывают нам город в самом начале фильма? Глазами мужчины средних лет, странно неряшливого, испуганного, отгороженного от мира, сторонящегося общения с другими людьми, надевающего на себя всю одежду сразу, несколько рубашек, несколько пар носков и брюк. Человека неловкого и вялого, с шаркающей медленной походкой, время от времени как будто забывающего, как все-таки нужно переставлять ноги. Человека пассивного, лишенного каких-либо познавательных или других жизненных интересов. Постепенно понимаем, что мистер Деннис Клег переселился в частный пансион из психиатрической больницы, где он провел около 20 лет… Мало-помалу вырисовывается образ давно заболевшего человека, чья психика и личность в целом несут на себе неизгладимый отпечаток тяжкого душевного недуга. В одноименной книге Патрика Макграта встречаются, например, такие самоописания главного героя:
«Хожу я медленно; не столько шагаю, сколько волочу ноги, и часто бываю вынужден останавливаться посреди тротуара…я утратил живое и приятное ощущение бытия-в-теле… связь мозга с конечностями…у меня часто разлаживается»,
«…верчу самокрутки и при этом наблюдаю за своими пальцами, длинными, тонкими, часто кажется, что они вовсе не принадлежат мне…».
Все эти нарушения социальной коммуникации, снижение активности или общего витального тонуса (по Клаусу Конраду – редукция энергетического потенциала), нарушение идентификации с отчуждением функциональных органов или психем (по А.А. Портнову), когда привычные действия (ходьба, смех, письмо, мимика и т.д.) становятся как будто «чужими» для больного, являются признаками снижения личности в рамках шизофренического процесса.
Дни мистера Клега проходят в прогулках вдоль канала и в создании записей в тетради, которые скорее выглядят какими-то беспорядочными схематически измененными каракулями, чем последовательным изложением истории. Постепенно присоединяются и явные нелепости в поведении. Главный герой периодически обнюхивает себя, с отвращением уловив на теле запах «газа», обматывает себя многими слоями газет (это ведь должно помочь унять неприятный запах). Чем дальше, тем больше, восстанавливая цепь событий своего детства, Клег становится все более напряженным и подозрительным, вглядывается и вслушивается в окружающее так, как будто видит и слышит то, чего не видят и не слышат другие люди (обманы восприятия). Хозяйка пансиона превращается в один прекрасный день в женщину легкого поведения из детских воспоминаний героя. И здесь уже до трагической развязки – буквально один шаг, миссис Уилкинсон чудом избегает смерти, в отличие от матери главного героя…
Кривое зеркало…
Что мы знаем о семье Денниса Клега? Заурядная английская семья, живущая в рабочем районе Лондона, со своими обычными, понятными проблемами, радостями. Здесь есть все: привычные ежевечерние походы главы семейства в бар, прием там горячительных напитков с последующей агрессией к ребенку и безразлично-недовольным отношением к жене.
С другой стороны – у семьи есть определенный достаток, личный дом, постоянная работа у отца семейства, крошечный огородик, который — «отдушина и духовный стержень» отца, старательно возделывающего по воскресеньям этот клочок земли. Любящая тихая терпеливая хозяйка-мать, скребующая, оттирающая, готовящая, одним словом настоящая хранительница домашнего очага патриархальных времен. К тому же между матерью и сыном – удивительно теплые и душевные отношения, несколько часов вечером на кухне, мечтательные воспоминания о прошлой сельской жизни, выдуманные и рассказанные друг другу историй.
Не стоит забывать, что даже самые прекрасные отношения с матерью не смогут заменить участие отца в воспитании сына. Чтобы сформировать надежно ощущение своей принадлежности к мужскому полу, мальчик должен почувствовать, что отличается от матери, а это происходит тогда, когда рядом есть мужчина, с которым он может идентифицироваться.
Кроме того, отец помогает мальчику регулировать агрессивное поведение. Если отец, вместо того чтобы помогать мальчику корректировать агрессию, выступает поборником строгой дисциплины, он может стимулировать враждебное соперничество сына с ним и воспрепятствовать идеализации мальчиком своего образа. Нередко отец становится враждебным и соперничающим в ответ на враждебное соперничество сына, выставляет себя в качестве идеала, подтрунивает над ним, что только усиливает защитную враждебность мальчика.
Так или иначе, внешне благополучное семейство представляется мальчику совсем иным: мать страдает от измен отца, гуляющего с женщиной легкого поведения. Мальчик дорисовывает в своем воображении их встречи, как бы со стороны наблюдая процесс соблазнения и мимолетные сексуальные контакты. Однажды вечером мальчик «отправляет» (мысленно) мать на поиски подгулявшего супруга. Найдя его в объятиях проститутки, мать становится жертвой хладнокровного убийства (опять же в воображении ребенка). А дальше мальчик действует согласно своим убеждениям, уничтожая ненавистную особу, сиречь свою любимую мать. По словам Карла Ясперса, в такие моменты все ставится «на службу бреду». Актуальная реальность оказывается погребенной под спудом бредовой реальности, которая единственная «превращается в абсолют» и «некорректируемость также становится абсолютной» (К. Ясперс). Мать больше не узнается мальчиком, ее место дома, в семье занимает – вульгарная проститутка. Такие «перевоплощения» хорошо известны психиатрам и носят название «бредового неузнавания лиц» (по К. Конраду). Единственный выход из ситуации для мальчика – расправа с преступницей…
Принимая во внимание глубину личностного изменения-снижения у взрослого Крега, можно предположить, что болезнь, начавшаяся в 12 лет, течет непрерывно. В таких случаях отсутствуют как таковые «светлые» промежутки, периодически наблюдаются обострения симптоматики, одно из которых разворачивается в пансионе. Реальность Крега – это его особая сконструированная действительность, поэтому вряд ли возможно в данном случае рассчитывать на критическое отношение к содеянному, да и просто на его осознание.
«А может все было наоборот»
«Организм является частью мира,
но он также может переживать окружающий мир
как нечто отдельное от себя — как нечто столь же реальное,
как и он сам».
Фредерик Перлз
Существует ли мир вообще или он существует пока на него направлены наши интересы? Мы отбираем части безграничной вселенной в соответствии с нашими интересами, но этот отбор, в свою очередь, ограничен средствами восприятия, а также социальным и невротическими ограничениями.
Биологические изменения предподросткового и подросткового возраста бросают вызов мужественности мальчика, его чувству поло-ролевой идентичности и его прежней позиции по отношению к выбору объекта любви. Под гнетом влечения могут оживиться конфликты всех уровней предшествующего развития. Границы между нормой и патологией нередко оказываются размытыми.
Сам по себе термин «шизофрения», картину которой нам хорошо показал Кроненберг в данном фильме, давно «пошел в народ» и включается в себя мыслимые и немыслимые отклонения от «нормы». Вместе с тем, не стоит забывать, что, давая название феномену, мы тем самым порождаем его. Безусловно наименование проблемы снижает сложность, придает смысл и успокаивает заинтересованных лиц.
По мнению швейцарского психиатра Люка Циомпи, центральным для психотической симптоматики являются обычные и свойственные всему человечеству расстройства, такие как напряжение, замешательство, амбивалентность и страх, усиленные до степени отклонения.
Острый кризис образует ядро психотического феномена. Однако он является по сути лишь экстремальной реакцией на нагрузочные, дезориентирующие ситуации, которая может возникать и у здоровых людей. Отличие от «здоровой» реакции, согласно Циомпи, заключается не в самих симптомах, а в исключительности, устойчивости и продолжительности психотического состояния.
Вероятно, распознай родители Денниса поведение ребенка как «шизофрению», трагедии удалось бы избежать. Мальчик получил бы своевременно необходимую помощь, а семья стала важным ресурсом для реабилитации подростка.
В ходе анализа были использованы работы Ф. Тайсона, Р.Л. Тайсон «Психоаналитические теории развития», Ф. Перлза «Эго, голод и агрессия», К. Людевига «Системная терапия. Основы клинической теории и практики», А.А. Портнова «Общая психопатология», Патрика Макгарта «Паук», Клауса Конрада «Начинающаяся шизофрения», Карла Ясперса «Общая психопатология».
comments powered by HyperComments
