Риск рождения ребенка с патологией интеллектуального развития при умственной отсталости одного из родителей составляет 19,9%, что во много раз превышает общепопуляционный риск, составляющий 1,3% (Захаров, 2011).
В данном разборе мы рассмотрели личностные особенности главного героя, специфику его высших психических функций. Мы предлагаем вам поразмышлять, насколько важны для выполнения родительских функций когнитивные возможности родителей, а также, к чему могут привести отсутствие эмоциональной отзывчивости и теплоты в семье.
Что может помочь:
Влияние классической медицины, дефектологии, психологии приучило и родителей, и специалистов, работающих с детьми с интеллектуальной недостаточностью, акцентировать свое внимание не на возможностях ребенка или взрослого, а на том, что ему не доступно. Подобный подход может крайне негативно сказываться, как на детях, так и на самих родителях и профессионалах.
И дети, и родители в такой ситуации достаточно часто испытывают стресс, тревогу, депрессию, чувство вины. Вместе с тем воспитание ребенка с особенностями, помощь ему в становлении самостоятельным — это история о заботе и огромной любви.
В данном контексте очень важно, чтобы родители смогли:
1. разглядеть, как им удается поддерживать своего ребенка, заботиться о нем;
2. распознать, какие знания и умения помогают им в уходе и обучении своего ребенка;
3. определить, кто из близких и друзей мог бы поддержать их в этой ситуации;
4. понять характерный именно для их ребенка ведущий способ познания мира, ориентируясь не на формальные критерии, а на достижения и результаты своего ребенка.
Так же весьма полезным может стать понимание, что не только взрослый влияет на жизнь ребенка, но и сами родители беспрерывно учатся у него, пересматривают свой взгляд на мир.
Для пытливых умов
«Папа, Бог тебя сделал таким нарочно или случайно?»
Люси, маленькая героиня фильма
Как понимать словосочетание, что Сэм Доусон в своем психическом развитии достиг уровня 7-летнего ребенка? Рассмотрим некоторые высшие психические функции и личностные особенности главного героя.
Восприятие сужено, селективно и мало дифференцировано, временами создается впечатление, что Сэм не может видеть мир таким, каким его видят обычные люди, во всем его многообразии.
Память отличается непрочностью следов, лучше запоминается информация, базирующаяся на эмоциональном опыте главного героя. Здесь примечательным является пример с почасовым кормлением новорожденной. Сэм просит совета у своей соседки, женщины со странностями, но интеллектуально полноценной, по поводу частых пробуждений младенца. Та говорит о том, что новорожденного ребенка необходимо кормить каждые 2 часа, однако по лицу Сэма видно, что данная информация не понятна ему. Для того, чтобы он как-то осознал ее и удержал в своей памяти, женщина прибегает к опосредованию. А именно, она называет те телевизионные программы, которые известны Сэму, и которые выходят в эфир в определенное время и имеют интервал между собой, более или менее подходящий под схему кормления малышки: «Допустим она просыпается в 6. Тогда включи программу «Классические фильмы», первое кормление будет во время «Героев Хогана», потом корми, когда будут показывать «Я мечтаю о Джамму», а потом, когда будет «Я люблю Люси». Такое опосредование через понятные визуальные образы, несущие аффективную окраску, вполне доступно главному герою и процесс кормления налаживается.
Мышление Сэма – наглядно-образное, оперирование категориями, обобщениями, абстрактными понятиями и операциями (например, умножение чисел) для него не доступно. Счетные операции в пределах 20 Сэм совершает с невероятным трудом и напряжением, с наглядным пересчетом пальцев. Примеры ответов Сэма на «детские вопросы» дочери демонстрируют склонность к функциональным ответам, конкретности и опоре на слабые признаки: «Из чего делают горчицу? Из желтого кетчупа». «Почему мужчины лысые? Чтобы голова сияла, когда меньше волос, больше места для лица». «Почему падает снег? Потому что он снег, он падающий» и т.д. Отметим, что практическая сторона мышления Сэма относительно сохранна, что позволяет ему жить не в институциональной среде, обслуживать себя, совершать простую, стереотипную работу в кафе и даже растить маленького ребенка.
К общим динамическим характеристикам можно отнести общее снижение подвижности психических функций, переключаемости, или другими словами — инертность. Сэм воспринимает обращенную к нему речь только в замедленном темпе, да и сам отвечает на вопросы, не сразу, а спустя время. Говорит он также, застревая на мелочах и деталях (обстоятельность), когда слушатель уже готов потерять всякое терпение. В данном случае пример с чтением книги маленькой Люси «на сон грядущий» демонстрирует именно инертность – многократное перечитывание одних и тех же понравившихся фраз из детской книги.
Инертность проявляется и в неуклонном следовании одним и тем же поведенческим стереотипам (видео клуб по средам с друзьями), и в достаточно хорошем выполнении монотонной механической работы в кафе. Эта же инертность является непреодолимым препятствием при смене динамического стереотипа и предъявлении к Сэму новых требований (вспомним неудачу с его попыткой приготовления кофе в день судебного заседания). Инертность снижает возможности адаптации к изменяющимся условиям среды, поэтому Сэму так трудно заказать блинчики в новом кафе, куда он идет по просьбе дочери, т.к. в меню они фигурируют под другим названием. Это вызывает раздражение и даже гнев Сэма, требующего именно «французские блинчики», а никакие другие…
В моторной сфере проявляется так называемая моторная дебильность Дюпре. И походка, и другая крупная и мелкая моторика лишены пластичности и гибкости.
Лишена интонационных оттенков речь Сэма. Вслушиваясь в оригинальную речь Шона Пенна, не уловим богатства красок и модуляций. Речь изобилует штампами, почерпнутыми из песен любимой группы и высказываний кино героев.
Общерегуляторные функции, связанные с прогнозированием, контролем собственных действий недоразвиты. Сэм не представляет многих последствий своих слов и действий (антиципационная функция), из-за чего частенько попадает в неприятные жизненные ситуации.
Эмоциональная сфера Сэма наиболее сохранна. Это проявляется с самого начала фильма, а именно с момента рождения дочери. Сэм не только формально принимает на себя отцовские обязанности, но и душевно-чутко и тепло выстраивает отношения привязанности в диаде отец — дочь, которая в их истории заменяет девочке традиционные отношения мать-дитя.
Хотя многие эмоциональные реакции Сэма по-детски непосредственны, здесь хочется провести сравнение с семейными взаимоотношениями, сложившимися у преуспевающего адвоката, к услугам которой Сэм обращается для предотвращения передачи дочери под опеку приемных родителей. Зададимся вопросом, кому удалось создать более значимые, надежные эмоциональные родительско-детские отношения: Сэму с умственной отсталостью или интеллектуально нормативной бизнес-леди? Сэм не лишен таких важных человеческих способностей, как распознавание чужих эмоций, сочувствие и сопереживание людям, и наконец, самое главное – способности искренне любить. Именно эта его сторона и помогает, в конце концов, Сэму пройти тот путь, который исключит окончательное отчуждение дочки от него.
Что лучше для ребенка?
Конечно, в тот момент, когда в суде решается, с кем жить Люси, с отцом или с вполне адекватными приемными родителями, которые, вдобавок, хотят ее удочерить, многие зрители будут на стороне главного героя. Однако дадим себе труд задуматься, что ждет ребенка, которого растит одинокий умственно отсталый родитель?
Ограничения и препятствия к реализации генетического потенциала Люси в случае, если бы она воспитывалась одним Сэмом, очевидны. Данные ограничения касаются аспекта информационно-когнитивной депривации.
Депривация – опыт недополучения необходимого (Ч. Райнкрофт). Задумаемся над этим и позволим Люси, сохранив эмоциональную привязанность к отцу, развиваться и познавать окружающий мир во всей его полноте и сложности.
«А может все было наоборот»
«- Ты не похож на других пап…
— Извини…»
Давайте представим, что Сэм по направлению суда пришел к нам для прохождения комплексной экспертизы, с ним побеседовал психиатр, и теперь он пришел к Вам в кабинет.
Цель нашей экспертизы помочь суду установить:
— способен ли Сэм с учетом его индивидуально-психологических особенностей правильно воспринимать имеющее значение для дела обстоятельства и давать правильные показания?
— может ли он в полной мере осознавать свои действия и руководить ими?
— возможно ли возникновение различных психических явлений, препятствующих нормальному осуществлению функции опекуна?
Ну что ж приступим.
Как Сэм выглядит: одет скромно, но аккуратно, рот не закрывает, явные трудности с фокусировкой взгляда, в руках периодически что-то беспокойно вертит. Сэм на приеме явно взволнован, речь стереотипная, эмоционально неуравновешен.
Немного побеседуем, что бы определить сформированность кругозора, общую осведомленность, социально-бытовую ориентировку, моральные критерии («Ошибки, большие, большие ошибки…»).
Вот мы разложили свою диагностическую батарею, смахнули пыль и приступили: память, внимание, мышление, пару проективных методик, личностный опросник, а также что-нибудь на социальный интеллект.
К счастью для нас с вами, слово психолога редко становится последним при решении подобных вопросов, нам просто надо хорошо сделать свою работу.
Это, конечно, не психологическая терминология, но вывод напрашивается сам собой – умственная отсталость. Справедливости ради надо отметить, что Сэм прекрасно социально адаптирован, а при поддержке более сообразительных друзей готов просто горы свернуть. При необходимости Сэм легко меняет место жительства, что бы быть ближе к дочери, находит, дополнительный источник заработка.
Как же Вы ответите на поставленные компетентным органом вопросы? Подходя к своей работе со всей ответственностью, ключевыми словами в заключении могут стать «не в полной мере»: не в полной мере понимает сложные грамматические конструкций, теряется в хитросплетении бюрократических терминов, расстраивается, когда его старания ни к чему не приводят, болезненно переживает смену поведенческого стереотипа.
Какое отношение имеют все, проведенные нами тесты и вопросы к способности воспитывать и заботиться о своем ребенке? Столь ли важен коэффициент IQ? Или гораздо важнее ходить с ребенком в парк? Оказывать ему поддержку, радоваться его успехам?
Для сравнения обратимся к истории успешного адвоката «с четырьмя именами», представляющей интересы Сэма в суде. Ее поведение более чем адекватно, в понимании нашего сообщества, а IQ заоблачный, но насколько адекватна подмена общения с сыном на покупку новой игрушки для него? Не стоит ли нам поставить вопрос о дееспособности такого родительского стиля воспитания?
Как это ни банально, жизнь всегда шире шкал и баллов, и остается только надеяться, что находясь в своем кресле эксперта, мы сможем за диагнозом рассмотреть человека.
В ходе анализа были использованы работы Захарова Н.П. Лекция 19 Патология интеллектуального развития. Часть 2. Олигофрения. Диагностические и лечебно-коррекционные аспекты патологии интеллектуального развития/ Детская и подростковая психиатрия: клинические лекции для профессионалов/ Под редакцией Ю.С. Шевченко, М.М. Коченова «Судебно-психологическая экспертиза: теория и практика», Энциклопедический словарь по психологии и педагогике, Д. Дэмбро, М.Бегума (перевод Д.Кутузовой) «История любви и заботы: разговоры с семьями, где растет особый ребенок» (https://narrlibrus.wordpress.com/)
comments powered by HyperComments